Колыванский муж (Лесков) - Викитека
Это не он придумал, а я, я. Артемида, языческая дама, так любила своего мужа, что проглотила его пепел и погребла его в своих внутренностях, а я, христианка, неужели же я изгоню моего мужа из своего сердца? Священник и кожевник, увидав портного, спрашивали себя, что же он-то тут делает. Наталья Васильевна высоко ценила образованность Вельчанинова, но молчаливо, как дело поконченное и решенное, о котором уже нечего больше и говорить; вообще же ко всему книжному и ученому относилась равнодушно, как совершенно к чему-то постороннему, хотя, может быть, и полезному; Павел же Павлович иногда с некоторым жаром. Извините, - говорю, - я не понимаю, в чем дело. Погорельцев почти обиделся выражением «о расходах, причиненных болезнию», и определил, оставив пятьдесят рублей на погребение, - так как нельзя же было воспретить отцу хоронить свое дитя, - остальные двести пятьдесят рублей возвратить немедленно господину Трусоцкому. А как же я с ними говорила! А я говорю: «Что же теперь делать! «Что за странность! - думаю себе, - этих бедных дам только что вытолкали вон из их собственного жилища, а они, как будто ничего с ними и не случалось, присели в чужой квартире и сейчас за вязанье».
Прими же меня в твою кровать с поцелуем твоего цветущего рта. Зачем же это? - говорю. Вот вам рекомендую - Иван Никитич Сипачев. Вот до этого-то и надо возогреть Венигрету! Бельмон, терзаемый бешенством вместо того чтоб повиноваться, скрылся, и прислал из своего убежища письмо к Юлии, наполненное гневом и страшными угрозами; на конце сказано было, что если Юлия не поклянется разорвать все связи, презреть все должности, кроме любви; то он ударится головою о камень, так что брызги крови долетят до Юлии. И он тоже, и он тоже! Полежав в таком положении минут десять, он поднялся и хотел погасить свечу, но Надежда Павловна его остановила. Чтобы удостовериться, он ли говорит, Надежда Павловна взглянула на мужа. Когда вы ушли, - говорит, - он начал грозно ходить по всем комнатам и кричать разные русские слова, которых повторить невозможно. Да, - говорит, - извините: я себя поставил в такое недостойное положение, что мне нельзя оставить без объяснения то, что я наделал.
Да, это будет прекрасно. Мне Иван Никитич казался бычком, а отец Федор его почитал теленочком: разница выходила небольшая, и если он даже отцу Федору кажется не страшным, то уже, верно, он в самом деле не страшен. И этот-то великий трус расхаживал по саду и разговаривал самым приятельским образом с драчуном, причем один только драчун обнаруживал некоторое внутреннее волнение и обрывал губами листочки с ветки сирени, которую держал в руке, а отец Федор даже похохатывал и, приседая на ходу, хлопал себя длинными руками по коленам. Таким образом и устроилось, что комнаты его приходила убирать каждое утро дворничихина сестра Мавра, которой он и ключ оставлял, выходя со двора, и которая ровно ничего не делала, деньги брала и, кажется, воровала. Но она не смеялась, глядя на его лоснящееся лицо, и глаза её приняли такое грустное выражение, что он смутился. Но вы мне за это заплатите! Но благородная осторожность, своим проницательным взором - Постигает их лукавый замысел, - И благородная Настойчивость, всегда рядом с ней стоящая, - Рассеивает их силы, готовые ко злу.
Но пять лет спустя он уже признавался в этом себе с негодованием и даже об самой "женщине этой" вспоминал с ненавистью. Сон до того взволновал его, что он уже не захотел лечь сию минуту опять и решил с полчаса походить по комнате - "время выкурить сигару". В первое лето он ей писал настоящие любовные письма, не пропускал ни одной стоянки, не опустив письма, и когда, наконец, увидел шведский берег, то не мог на него до сыта наглядеться. Словом, все самые настоящие родовитые и истинно русские люди, а из меня вышла какая-то «игра природы». Да так, разные слова, самые обидные, и все по-русски, а потом стал швырять вещи и стулья и начал кричать: «вон, вон из дома - вы мне не по ндраву! Ну, а коли так, коли так… Ну, хорошо муж на час. Довольно. Я не буду с тобою более спорить. Довольно полное лицо его то бледнело, то покрывалось краскою гнева, внезапно набегавшею и разливавшеюся под загорелою и огрубевшею от морского ветра кожею. Она должна быть и там, в своей стороне, с большими связями.